Удивительный мир

В студенческие годы у меня был профессор, который на всю жизнь запомнился мне одной важной истиной. Он говорил, что настоящего мужчину можно определить по двум критериям: его отношению к книгам и к женщинам. Прежде чем взять книгу, он всегда мыл руки. Это стало для меня правилом — относиться к книгам и женщинам с уважением и трепетом.
Конечно, мечта — заниматься любимым делом и получать за это деньги. Это удается немногим, как на Западе, так и у нас. Большинство людей по восемь часов в день работают на нелюбимой работе. Восемь часов — это треть жизни! Затем они спят восемь часов — еще одна треть жизни. И остается только немного времени на магазины, телевизор и общение с детьми. Вот и вся жизнь.
За все в жизни нужно платить, за успехи — утратой свободы. Успехи часто сомнительны и не абсолютны, они не наполняют жизнь смыслом, но заставляют зависеть от ненужных людей и звонков. А свобода — это самое важное для человека.
Любовь к одиночеству, на мой взгляд, естественна для каждого. Да, я люблю проводить время в одиночестве.
Детство — это самое важное и удивительное время в жизни. Я стараюсь не забывать, каким я был и чего хотел.

© Сергей Бодров

❝ Курка, млеко, яйки... Все помнят эти слова из фильмов про фашистов. А я вспоминаю рассказ бабушки (Царство ей небесное), как все это повторилось в конце войны, но немного по-другому. Через поселок, в котором она жила, гнали колонну пленных фрицев. И вот эти грязные, в лохмотьях фрицы заходили к русским во дворы, и пытались менять самодельные игрушки, глиняные свистульки и всякое такое на что-нибудь поесть. Зашел и к ним один такой, и со словами "Либе, катоше" (Хлеба, картошки) начал протягивать им свои самоделки. И они дали ему еды. И многие давали. Ибо не было к этим жалким людям уже какого-то чувства ненависти, а была жалость и Христова любовь. Да, можно было плюнуть ему в лицо, огреть кочергой - никто бы слова не сказал, но не делали этого. Когда немец взял, то, что ему дали, у него задрожали руки, и он беззвучно разрыдался. Слезы текли по его впалым, небритым щекам. Он кое как смог выдавить из себя "Данке!", его окрикнул конвойный, и он побрел к колонне. В семье бабушки на тот момент было три похоронки. Вот такой вот он, русский человек... Победить врага - это по-русски. А вот измываться над уже поверженным врагом - нет. ❞

В. Сибирский

Нашёл и лично покарал убийц своей семьи» - Как "волкодав НКВД" отомстил литовским националистам?

Как «волкодав НКВД» сдержал данное слово.

Душанский не зря носил прозвище «волкодава НКВД», оправдывая свой «псевдоним» в полной мере. Незадолго до начала ВОВ, он был политическим заключенным, однако весной 1940 года, в связи с согласием правительства Литвы стать частью Союза, всем им предоставили свободу, в том числе, и ему самому.

В годы ВОВ он служил в разведке, активно противостоя литовским националистам, добровольно подчинившимся вермахту. В 41-м году вся семья офицера была расстреляна соотечественниками, предавшимися национализму. Именно тогда он дал слово, что лично накажет убийц близких ему людей. В последующие годы он возглавлял отдел, активно противостоящий ленным братьям, как именовали себя литовские националисты.

Именно его подчиненный, активно рискуя собственной жизнью, внедрился в организацию националистов, а впоследствии смог предоставить коллегам практически полный список руководства лесных братьев. Общее количество задержанных, а впоследствии расстрелянных националистов, чье пленение и казнь осуществляли бойцы службы, персонально возглавляемой Душанским, исчислялось тысячами. В частности, он смог сдержать свое слово, найдя и лично покарав убийц его семьи.

Довольно странным было то, что к своим врагам, пусть и соотечественникам, он относился с некоторой долей уважения. Он очевидно ненавидел каждого из них, но руководствовался принципом, что даже злейшего врага можно и нужно уважать.

Душанский признавал, то литовские националисты свято верили в правоту собственного дела, однако не желал соглашаться с тем, каким именно способом они реализовывали свои убеждения.
После распада Советского Союза, Душанский переехал на ПМЖ в Израиль. В 90-х годах прошлого века прокуратура независимой Литвы возбудила уголовное преследование, в его отношении. Он обвинялся в расстреле лесных братьев в 1941 году. Однако на запрос, отправленный в Израиль, экстрадиция его не последовала

Фёдор Григорьевич Углов (1904-2008) – выдающийся русский хирург, попавший в Книгу рекордов Гиннесса как старейший в мире оперирующий хирург (он проводил сложнейшие операции на сердце в возрасте 100 лет)

«Через всю свою жизнь я пронёс чувство благодарности к своей матери. Простая крестьянка, она отличалась высокой внутренней культурой, добротой к окружающим. Она сказала мне: «Старайся делать как можно больше добра и не жди от людей немедленной благодарности». Все эти годы я стремился следовать материнскому принципу».

В 1974 году он выпустил свою знаменитую книгу «Сердце хирурга», а позже – ещё десятки работ. В своих книгах Фёдор Григорьевич даёт рекомендации для сохранения здоровья:

• Люби Родину. И защищай её. Безродные долго не живут.
• Люби работу. И физическую тоже.
• Умей владеть собой. Не падай духом ни при каких обстоятельствах.
• Никогда не пей и не кури, иначе бесполезны будут все остальные рекомендации.
• Люби свою семью. Умей отвечать за неё.
• Сохрани свой нормальный вес, чего бы тебе это ни стоило. Не переедай!
• Будь осторожен на дороге. Сегодня это одно из самых опасных для жизни мест.
• Не бойся вовремя пойти к врачу.
• Избавь своих детей от разрушающей музыки.
• Режим труда и отдыха заложен в самой основе работы своего тела.
• Делай добро. Зло, к сожалению, само получится.

Сотрудники НКВД поймали простого полицая, но оказалось, что его «послужной список» намного страшнее.

Игоря Решетникова арестовали в 1948 году. Его дело было довольно большим – целых 8 томов. Это был настоящий предатель, который служил немцам.

У Решетникова уголовное прошлое. В 1941 его освободили, и он сразу же отправился на родину в Лугу. Время было непростое – начало войны, и Игорь Леонидович решил подождать и посмотреть, на чьей стороне будет победа: большевиков или немцев.

Как он помогал фашистам?
После оккупации родного города семья Решетниковых решила, что именно Германия одержит победу. Отец Игоря сразу же стал бургомистром, а сын нашёл работёнку в администрации. Сначала он был «на побегушках», а чуть позже ему предложили должность полицая. Естественно, такую работу он получил благодаря тому, что Решетников завоевал доверие своих покровителей. Игорь работал как провокатор. Он должен был внедряться в отряды партизан, чтобы добывать информацию для своего начальства. С этим заданием полицай справился на пять с плюсом..

Также Решетников вместе с другими своими «коллегами» разъезжал по деревням в советской форме и просил жителей подсказать ему, где найти «наших». Многие помогали им, а после погибали от рук карателей. Более того, Игорь очень жёстко расправлялся с теми, кто действовал против немцев.

В 1944 году Решетников работал на территории России и Беларуси. Позже его отряд перевели в Югославию. Ближе к окончанию войны спецподразделение перебралось в Польшу.

Под покровительством Отто Скорцени
Любимец фюрера решил организовать своё подразделение. Он планировал создать отряд карателей, которые должны превратиться из фальшивых партизан в тех, кто будет по-настоящему сражаться с солдатами Красной армии. После такого объявления многие решили сбежать, но не успели. Когда их поймали, Решетников лично расстрелял каждого. Немцы не очень приветствовали такой самосуд, но за этот «подвиг» карателя не наказали, а повысили в должности..

Но сам проект Скорцени с треском провалился. Все участники группировки рассеялись по территории Германии. Решетникову удалось затеряться в американской зоне оккупации. Здесь он изредка промышлял воровством. За это оказался в тюрьме.

Поймали Решетникова только благодаря Павлу Герасимову, который тоже состоял в этой группировке. Именно он выдал много информации, и позже сотрудникам НКВД удалось раскрыть это дело. В 1964 году Игоря Решетникова приговорили к высшей мере наказания.

«Я был сапёром, командиром, дослужился до инженера полка в звании гвардии старшего лейтенанта, награждён орденами и медалями. Но в самодеятельности совсем не участвовал, и даже когда на фронт приезжали театральные бригады, никому не говорил, что я актёр.

Помню, когда я буквально умирал в Белгороде от заражения крови, пришла ко мне начальница госпиталя. Сейчас, говорит, у нас актёры из Вахтанговского театра выступают, хотите, я их к вам приглашу? И пришли ко мне Ляля Пашкова и Саша Граве, которых я по Москве хорошо знал. А они меня и не узнали: такой я тогда был… Мне почему-то страшно хотелось картошки в мундире. Они раздобыли целый котелок. А у меня всего-то сил хватило полкартошки съесть».

– Зиновий Гердт.

Эту удивительную историю рассказал один старик, живший на окраине Риги:

"Перед войной рядом с моим домом поселился очень плохой человек. Бесчестный и злой. Он занимался спекуляцией. У таких людей, нет ни сердца, ни чести…
И вот немцы заняли Ригу и согнали всех евреев в "гетто", чтобы часть — убить, а часть просто уморить с голоду. Все "гетто" было оцеплено. Кто приближался на 50 шагов к часовым, того убивали на месте. Евреи, особенно дети, умирали сотнями каждый день. И тогда мой сосед решил "дать в руку" немецкому часовому, проехать в "гетто" с фурой картошки и там обменять её на драгоценности, которые, по его мнению, остались на руках у запертых там евреев.
— Я буду менять картошку только тем женщинам, у которых есть дети, — сказал он мне перед отъездом, — потому что они ради детей готовы на всё, и я на этом заработаю втрое больше.
Я промолчал, но так сжал зубами свою трубку, что сломал и её, и два своих зуба. Если бы он тотчас же не ушёл, то я, может быть, убил бы его одним ударом…
Ночью он нагрузил свою фуру мешками с картошкой и поехал в Ригу в "гетто". Женщины и дети окружили его. Одна женщина стояла с мёртвым мальчиком на руках и протягивала на ладони разбитые золотые часы.
"Сумасшедшая! — вдруг закричал этот человек. — Зачем тебе картошка, когда он у тебя уже мёртвый! Отойди!"
Он сам рассказывал потом, что не знает — как это с ним тогда случилось. Он стиснул зубы, начал рвать завязки у мешков и высыпать картошку на землю.
"Скорей! — закричал он женщинам. — Давайте детей. Я вывезу их. Но только пусть не шевелятся и молчат."
Матери, торопясь, начали прятать испуганных детей в мешки, а он крепко завязывал их. У женщин не было времени, чтобы даже поцеловать детей, а они ведь знали, что больше их не увидят. Он нагрузил полную фуру мешками с детьми, по сторонам оставил несколько мешков с картошкой и поехал.
Женщины целовали грязные колеса его фуры, а он ехал, не оглядываясь. Он во весь голос понукал лошадей, боялся, что кто-нибудь из детей заплачет и выдаст всех. Но дети молчали.
Мимо часового он промчался, ругая последними словами этих нищих евреев и их проклятых детей. Прямо оттуда он поехал по глухим просёлочным дорогам в леса за Тукумсом, где стояли наши партизаны, сдал им детей, и партизаны спрятали их в безопасное место.
Вернувшись, сказал жене, что немцы отобрали у него картошку и продержали под арестом двое суток.
Когда окончилась война, он развёлся с женой и уехал из Риги…
Теперь я думаю, что было бы плохо, если бы я не сдержался и убил бы его кулаком…"
(Константин Паустовский "Начало неведомого века")

В 1952 году, незадолго до 35-й годовщины Октябрьской революции, к замначальнику охраны вождя генералу Новику обратились хозяйственники.
Они обнаружили, что бекеша (тулуп) Сталина - та самая, на лисьем меху, что висела на вешалке в прихожей, - пришла в негодность.

«Там подкладка уже вытерлась», - рассказывал Новик. И он отправился к Иосифу Виссарионовичу за разрешением на заказ новой бекеши, однако вождь вместо этого приказал отремонтировать старую:

«Он (Сталин. - Авт.) на гардероб свой не обращал никакого внимания и в данном случае только сказал: «Я же только пару раз в году надеваю эту бекешу, зачем же шить?»